- Не хочу, - Зубеныш надул губы и скрестил руки на груди. Уникальный случай - чтобы всегда согласный на все, мирный и дружный фей не соглашался что-либо сделать... Жрица удивленно моргнула, Летописец выронила перо. Даже Мамочка была удивлена. Скряга бездушно водил пером по бумаге, скрипя зубами и ругаясь каждые несколько секунд. Вдохновение не шло.
- Надо, - взяв себя в руки, Мамочка открыла ящик с чистой бумагой и окунула перо в чернила. Жрица снова зачеркнула слово и раздраженно фыркнула. Муза ушла от их дружной компании ещё часа два назад. А новой не было. Совсем.
- Не получается.
Летописец оторвалась от плавающих картинок и скептично окинула их взглядом. Они были слишком смазанными, кривыми, и вообще не нравились ей.
Великой Пятеркой овладело уныние.
- Сдадим так? - под конец устало спросил Зубеныш. Для того, чтобы набраться смелости это озвучить, у него ушло ещё полчаса. Все-таки нравы в Ордене были строгими - Мамочка постаралась.
Скряга молча положила на стол бумаги, Жрица со вздохом последовала её примеру. Летописец цокнула языком, а Мамочка собрала все, что смогли показать феи и вздохнула:
- Это все лето виновато.
Предложение было встречено кивками. Никто не собирался признавать, что у них не получилось.